| |
55. Изображение человека в рост вправо, в правой руке у него меч, у бедра ножны; под левой рукой круглый предмет неопределенной формы (щит, кошель?). Кругом между двумя линейными ободками надпись:
 | (Ондреева).
Обор. - Грубое изображение всадника влево, под головой лошади звезда; кругом четырехугольная рамка с сетчатым орнаментом, вписанная в линейный кружок.
23 доли. См. тбл. II, 55. Издана Рейхелем, нем. катал, N. 4370, рус. изд. N. 50; вес его экземпляра 24 доли.
56. То же изображение человека в рост вправо, но у правого бедра ножны отсутствуют; под левой рукой тот же неопределенной формы овальный предмет. Кругом между линейными ободками надпись (по двум экземплярам):  .
Обор. - Грубое изображение всадника вправо, с мечом в руке. Кругом
четырехугольная рамка с сетчатым орнаментом, вписанная в линейный кружок.
2 экземпл. 20 1/2, и 20 долей. См. тбл. II, 56. Подобный экземпляр, принадлежавший Сонцову, издал Чертков под N. 402, а Сонцов издал экземпляр Брыкина 1; см. еще кат. Чапского, N. 19, а также заметку Брыкина
2 . Чертков и Чапский отнесли эти деньги к кн. Андрею Федоровичу Ростовскому, а Брыкин и Сонцов к Серпуховскому князю Андрею Ивановичу (1337-1353), младшему сыну Ивана Калиты, прочитав на экземпляре Брыкина надпись:
 . Не видав этого экземпляра, не могу сказать, действительно ли читается на нем отчество Ивановича 3. Во всяком случае отнесение деньги к кн. Серпуховскому недопустимо, так как в первой половине XIV века на
Руси денег еще не били. Орешников (N. 838) отнес эту деньгу вообще к одному из Ростовских князей Андреев.
1 См. АВ, I, 1867-1868, 168-169.
2 Там же, 13, N. 24.
3 Я не доверяю вообще Сонцову, описавшему экземпляр с отчеством Ивановича; к его определениям приходится относиться очень осторожно. Например, в дополнении к Нумизм. исследованиям им описана на стр.6, N. 1, деньга Василия Темного с
надписью: .
Мне лично пришлось видеть эту самую деньгу в собрании Румянцовского Музея, надпись на ней оказалась:  .
57. То же изображение человека, как на предыдущей деньге, но другого штампа. От круговой надписи видно только: .
Обор. - Тот же всадник с мечом, в четырехугольной рамке с орнаментом.
20 1/2 долей. См. тбл. II, 57.
58. То же изображение человека с мечом и овальным предметом, другого штемпеля; круговая надпись: .
Обор. - Тот же всадник с мечом.
20 1/8 долей. См. тбл. II,58.
59. Грубо вырезанное поясное изображение человека вправо, держащего перед собою предмет неопределенной формы; над ним точка. Кругом надпись в двух линейных ободках.
Обор. - Четвероногое (лошадь?) вправо, над ним неясный предмет (быть может птичка, быть может неумелое изображение верхней половины человеческой фигурки (всадника?); под головою лошади звездочка. Изображение заключено в четырехугольную рамку с
сетчатым орнаментом, кругом ободки линейный и бусовый.
21 1/2 доли. См. тбл. III, 59. Орешников (N. 837) в предмете неопределенной формы на лиц. стороне видит духовой инструмент, Рейхель (нем. кат. N. 4121) видит рожок, Долгоруков 1 - инструмент вроде трубы или рога.
Рейхель отнес деньгу к кн. Андрею Федоровичу Ростовскому. Орешников вообще к ростовским, Долгоруков издал среди неопределенных.
1 Описание неиздан. русских монет, N.6.
60. Поясное изображение человека с секирою влево, перед ним человеческая голова с длинными волосами вправо; за линейным ободком круговая надпись:
 (Ондреева Дмитриевича).
Обор. - Квадратная рамка с зубчатым орнаментом, вписанная в кружки линейный и из точек. Внутри в каждом углу рамки по человеческой головке, в средине три тамги, одна над другой.
Полуденьга, 11 долей. См. тбл. III, 60. Орешников, N. 906; Рейхель, (нем. кат.) N. 4398. Оба автора отнесли эту полуденьгу к неопределенным.
61. Изображение человека в рост прямо, повернувшего голову вправо;
в левой руке меч, у бедра ножны, под правой рукой овальный предмет (щит, кошель?); справа в поло значок, напоминающий букву  . Кругом надпись между двух линейных ободков (по двум экземплярам):  . После буквы  , быть может, буква  .
Обор. - Подражание восточной надписи в квадратной рамке, вписанной в линейный кружок; между квадратом и кружком точки.
Полуденьга. Два экземпляра по 9 1/2 долей. См. тбл. III, 61. Поставленный в поле лицевой стороны значок, повидимому, ремарка резчика.
62. Грубое изображение человека в рост вправо; в правой руке копье, под левой овальный предмет (щит, кошель?). Кругом ободки: бусовый между двух линейных.
Обор. - В квадратной рамке, окруженной бусовым и линейным ободками, изображения: вверху - человеческая головка влево, перед нею украшение из четырех точек; внизу - звездочка в линейном кружке, справа буква 
(значок резчика).
Полуденьга, 10 1/2 долей. См. тбл. III, 62.
63. Орнаментальное изображение человеческой головы прямолично (Горгоны?), вверху и внизу по два завитка, над головой крестик; линейный ободок, за ним круговая надпись:  .
Обор. - Человеческая фигура в рост (воина?) прямолично, в остроконечной шапке; в правой руке копье, в левой, повидимому, щит, над ним тамга; слева от головы два небольших значка неопределенной формы, справа от копья розетка или звездочка; под
щитом, повидимому, трилистник. Кругом жгутовый ободок.
Полуденьга, 8 ? долей. См. тбл. III, 63.
Описанные выше монеты под NN. 55-59 как видим, возбуждали до
сих пор сомнение, какому именно княжеству и князю они могут принадлежать. На приведенного описания видно, что прежние нумизматы в разное время относили их к разным княжествам. Позднее Орешников 1 приведя, попутно с описанием экземпляров
Исторического Музея, всю литературу предмета, объединил в своем каталоге в одну группу все подобные деньги с именем князя Андрея, включив в нее также две деньги с именами князей:
на одной Александра, на другой - Михаила, сходные по типу с первыми.
Всю эту группу монет автор отнес к Ростовскому княжеству, заметив, что хотя эти монеты иного типа, чем Ростовские, он все же по некоторым соображениям, считает их принадлежащими Ростовским князьям : "точное же определение их места чеканки могут дать
только находки кладов" 2. Позднее эту неуверенность в определении автор снова подтвердил в своей статье о монетах княжества Ростовского 3, опять упомянув в ней, что точное определение монет с именами Александра, Михаила и Андрея, в
связи несходства их типов с обычными ростовскими типами и отсутствием отчеств у имен князей - остается вопросом открытым до более благоприятного времени.
Настоящий состав клада дал именно тот благоприятный материал, на основании которого, а также по некоторым другим моим соображениям, я считаю более вероятным относить теперь все деньги данного типа с именем кн. Андрея к князю Можайскому - Андрею
Дмитриевичу. Мои соображения следующие.
Из князей, носивших имя Андрея в конце XIV и первой четверти XV стол., к какому времени, несомненно, относятся рассматриваемые деньги, могли чеканить собственную монету только два князя Ростовских - Андрей Федорович (+1409) и Андрей Александрович (сын
Александра Константиновича +1404) и князь Можайский - Андрей Дмитриевич (род. 1382, +1432). Отсюда несомненно одно, что сказанные деньги могут принадлежать только одному из двух княжеств - Ростовскому или Можайскому.
До находки настоящего клада для меня все же было непонятным одно обстоятельство в отнесении денег Орешниковым к Ростову, именно, что они чеканены только от имени одного князя. Из летописных источников нам известны следующие данные о Ростовском
княжестве 4:
1 Русские монеты до 1547 года, 170-174.
2 Там же, 170.
3 См. Материалы к русской нумизматике до царского периода, ТМНО, II, 16.
4 Подробные сведения приводит и Орешников в своем предисловии о Ростовском княжестве, Русские монеты до 1547 года, стр. 162-164, а также Материалы к русской нумизматике, ТМНО, II, 15-16.
1. С 1328 года Ростовское княжество разделено на две стороны - Сретенскую и Борисоглебскую; в каждой свой самостоятельный князь.
2. В 1360 году возвратился из Орды кн. Константин Васильевич (Борисоглебская линия), получив ханский ярлык на все княжество.
3. В 1365 году Константин умирает и княжество, повидимому, опять делится на две стороны. Это подтверждают и двуименные деньги.
4. При в. кн. Василии Темном, неизвестно когда именно, была продана Москве Сретенская сторона, а Борисоглебскую купил уже Иван III в 1474 году.
К этому следует добавить:
5. Что дошедшие до нас Ростовские монеты с несомненностью подтверждают факт, устанавливающий за время деления княжества на две стороны, чеканку денег в нем от имени двоих князей, представителей каждой из сторон.
6. Что нумизматический материал дает нам в настоящее время возможность установить более или менее вероятный вес денег на рубеже княжений Василия Дмитриевича Московского (+1425) и его сына Василия Тёмного. Вес этот должен был колебаться в
пределах, приблизительно от 17 до 15 долей и что вес денег московских уделов согласовался в весом денег самого великого княжества Московского 1.
7. Что вес денег с именем князя Андрея по опубликованному материалу колеблется от 22 1/2 до 18 1/2 долей, а в одном случае достигает 24 долей2.
Из всего сказанного получаем вывод, что деньги с именем кн. Андрея, как имеющие минимальный вес в 18 1/2 долей, чеканены до 1425 года, то есть до занятия Московского стола Темным и, следовательно, в то время, когда Ростовское
княжество еще всецело принадлежало Ростовским князьям с разделением власти на две стороны. А потому все Ростовские деньги за этот период, несомненно, должны были носить имена князей от обеих сторон.
1 Подробности см. в моей статье Неприуроченная монета удельного периода, НС, I, З41 сл. и 356.
2 Экземпляр, изданный Рейхелем, нем. кат., N. 4370.
Поэтому для меня остается непонятным, в силу каких соображений Орешников счел возможным приписать эти одноименные деньги с именем кн. Андрея Ростовскому княжеству, признавая в то же время их иной, не ростовский тип. Думается мне, что к этому его
побудило тождественность типов монет с именами Александра и Михаила, описанных им в музейском каталоге под NN. 832 и 833. На стр. 170 каталога он говорит: "Достаточно взглянуть на нашу таблицу XV, чтобы убедиться, что тип монет NN. 832-836 1
один и тот же и все они, несомненно, из одного княжества и, судя по стилю, чеканены на пространстве небольшого промежутка времени".
Нельзя не согласиться с автором, что тип всех этих денег, действительно, очень схож, и очень возможно, что они принадлежат, если не одному и тому же княжеству, то одной и той же мастерской, например, Московской, где могли изготовляться деньги и для
Московских уделов. В подтверждение этого мнения укажу на значки, встречающиеся на деньгах различных княжеств, которые я считаю за ремарку денежника. Например, на полуденьгах, описанных здесь под NN. 61-62, и на деньге, изданной Орешниковым под N. 838, с
именем кн. Андрея, имеется в поле маленькая буква . Ту же самую букву видим и на полуденьге в. кн. Василия Димитриевича Московского, описанной здесь под N. 43.
Кроме того, укажу на значок в форме буквы  , встретившийся на монетах, описанных Орешниковым, под N. 833 с именем Михаила и под N. 834 с именем Андрея. Последний пример дает возможность предполагать, что монеты с
упомянутыми именами вышли из одной мастерской.
С находкой клада, по моему мнению, устанавливается несомненная принадлежность всех этих денег с именем кн. Андрея Можайскому княжеству. Она вытекает из сравнения изображений на описанных здесь монетах. В особенности типичны полуденьги. Лицевая сторона
полуденьги N. 60 (с изображением человека с секирою) и оборотная сторона полуденьги N. 61 (с подражанием восточной легенде) дают тип деньги кн. Андрея Можайского, описанной Орешниковым под N. 750, рис. 602. В свою очередь лицевые стороны денег NN. 61 и 62
(человек со щитом или кошелем) тождественны по рисунку с лицевыми сторонами четырех описанных здесь денег под NN. 55-58, и тем устанавливается несомненная принадлежность этих последних Можайскому княжеству. Наконец, деньга N. 59 (человек с духовым
инструментом) настолько же по стилю сходна с первыми четырьмя монетами, что не оставляет сомнения в принадлежности тому же княжеству.
Но, раз состав настоящего клада дал возможность определить деньги с именем кн. Андрея, как Можайские, естественным является вопрос, какое же определение может быть дано для денег с именами Александра и Михаила, однородных по типу с Можайскими? Мне
кажется, не имеем ли мы в данном случае дело с именами не князей, а денежников.
1 Под NN. 834-836 изданы деньга с именем кв. Андрея.
Труды НК. III.
На единственном опубликованном экземпляре деньги из собрания
Исторического Музея (N. 832) с именем Александра, от круговой надписи видно только:  . И эта часть надписи, содержащая семь
букв, заняла почти половину всей окружности монеты, причем на остальную часть этой окружности приходится вместо семи уже 16 букв:
 , которых фактически уместить нет возможности. Поэтому я полагаю, что в надписи вовсе не было титула, а недочеканившаяся часть двух слов,
 , могла быть помещена даже с сокращением.
На некоторых экземплярах денег с именем Михаила1 читаем:
 , на других перед именем вставлена буква  -  . За исключением данного случая, мне ни разу, ни на одной деньге не приходилось наблюдать сокращений в слове
 . Какое громадное значение придавалось в то время титулатуре, известно;
за ней строго следили. Подтверждение этому находим и на монетах. На многих из них, при полном титуле, имена и отчества бывают сокращены до минимума, например, имя и отчество в. кн. Бориса
Александровича Тверского встречается в передаче четырьмя только буквами  или  2, на деньге Василия Кирдяпы читаем:  , на другой суздальской
деньге после титула стоит одна только буква  3. Наконец, встречаются деньги, на которых помещен один только титул князя или великого князя, без имени и опять таки полностью. Эти примеры ясно указывают, что
когда недостаток места не позволял воспроизвести на монете надпись полностью, сокращения в ней всегда падали на имя или отчество, а не на титул.
Поэтому, мне кажется, в букве перед именем Михаила нельзя видеть сокращенное слово . Скорее следует допустить, что буква , быть может из-за
малограмотности резчика, перескочила со своего места. Не относится ли она к тому непонятному слову, которое стоит после имени Михаила -  . В этом последнем я склоняюсь видеть просто фамилию денежника Михаила, например,
Жукова или Жучкова. Тогда надпись становится вполне понятной. Подобные надписи уже известны, например, монеты с именами денежников Федотова и Офонасова 4, перед фамилиями коих также вырезано слово  . Во всяком
случае другого объяснения этим деньгам я предложить не могу и, если новые находки подтвердят мое предположение, их возможно будет приписать работе Московских мастеров. Но и в этом случае вопрос, для какого княжества они могли быть чеканены, останется, к
сожалению, открытым.
1 Орешников, N. 833; там же приведена литература.
2 Орешников, NN. 120, 155, 249 и др.
3 Орешников, N. 867; примеч. на стр. 184 и N. 864.
4 Орешников, NN. 937 и 939.
Наконец, к Можайским монетам мною отнесена и последняя из описанных полуденег (N. 63), хотя тип ее мало схож с типами денег этого княжества. Изображения на ее обеих сторонах скорее типичны для денег Ростовских. Орнаментальная голова обычна для тех
сторон Ростовских денег, на которых встречаются имена князей Борисоглебской линии. Этим же князьям, повидимому, принадлежит и тип воина с копьем, щитом и тамгою у плеча, так как подобный этому рисунок встречается на деньгах, другие стороны которых
(поясное изображение человека с секирою в руках, перед которым изображена человеческая голова, или поясное изображение двух человек лицом друг к другу, с мечом в руке у одного из них) имеют имена уже князей Сретенской линии.
Таким образом, по типу обеих сторон эту полуденьгу следовало бы отнести к Ростовскому князю из Борисоглебской линии, именно к Андрею Александровичу (+1404). Однако такого определения, мне казалось, допустить нельзя. Как мы видели, клад зарыт до
вокняжения Василия Темного, и, следовательно, Ростовские монеты для данного времени должны носить имена двоих князей, а настоящая полуденьга одноименная. Поэтому, исключая Ростовское, остается одно только Можайское княжество, к которому я ее и отношу.
Вес полу деньги в 8 3/4 доли, равный для полноценной деньги в 17 1/2 долей, также не препятствует данному определению.
|
|
