http://russianchange.narod.ru

Воспоминания нумизмата о графе И. И. Толстом

Подготовка текста и комментарии сделаны П. Г. Гайдуковым. Текст печатается без сохранения орфографии оригинала. Сокращения раскрыты и помещены в квадратные скобки. Документ подготовлен к изданию при содействии Л. И. Толстой (1922-2006 гг.). Рукопись хранится в домашнем архиве семьи Толстых. (Прим. Серым цветом помечены недостающие буквы).

    Моя первая встреча с графом И. И. Толстым относится к началу 80-х годов. Его воспитатель Х. Х. Гиль ¹ был со мною связан общими интересами по нумизматике и в каждый мой приезд в Петербург я посещал Христиана Христиановича, жившего в квартире графа на Захарьевской, затем в 2-х квартирах на Васильевском острове: сначала в Академии Художеств, позднее в доме № 5 против Академии. Гиль меня и познакомил с графом. Прошло с тех пор более 30 лет, но впечатление от первого знакомства с покойным до сих пор не изгладилось во мне. Моя слабость к монетам тянула меня в кабинет радушного графа Ивана Ивановича, где я надеялся получить удовлетворение в интересовавших меня вопросах нумизматики, оттого встречи с покойным, тогда уже составившем себе в ученом мире имя своим первым трудом о древнейших русских монетах, так и запечатлелись в моей памяти. Но, как ни странно, мне не часто приходилось говорить с ним о монетах, зато я вдоволь наслаждался нумизматической беседой со страстным собирателем Гилем. Разносторонне образованный граф Иван Иванович, вращавшийся в разнообразных слоях общества, среди людей науки, художественного мира, представителей придворного и аристократического кругов, при экспансивности своего характера, не мог сосредоточиваться на каком-нибудь одном специальном вопросе, в данном случае на монетах, и живые разговоры покойного, в большинстве случаев, обращались на другие темы. Многолетнее наблюдение над графом Иваном Ивановичем убедило меня, что нумизматом-собирателем он никогда не был, хотя такое заключение покажется парадоксальным многим, знавшим его, как владельца первоклассной нумизматической коллекции, но я был всегда уверен, что главным виновником составления коллекции монет и медалей был не граф, а Гиль, сам же обладатель коллекции мне представлялся нумизматом-теоретиком, но не практиком. Конечно, впоследствии он научился практическому знанию монетных вариантов, имеющих мало общего с наукой, и было бы удивительно не научиться этому, живя с таким нумизматом-практиком, каким был Х. Х. Гиль; но к этой стороне знания нумизматики покойный граф относился иронически. Мне не раз приходилось слышать от него шуточки над «хвостами и точками», которыми увлекались собиратели; также он иногда искренно сетовал на высокие цены, которые затрачивал Христиан Христианович на монеты для коллекции своего воспитанника. Все это доказывает, что коллекционером в душе он не был. Не буду распространяться об этой стороне графа Ивана Ивановича; вернее оценят его те, которые чаще меня его видали.
    Свидания мои с графом Иваном Ивановичем на протяжении слишком трех десятилетий были сравнительно немногочисленны. Когда я приходил в его гостеприимный нумизматический кабинет, уставленный по стенам шкафами с монетами и медалями, где бесконтрольно властвовал Гиль, у меня с Христианом Христиановичем тотчас же начинались нумизматические разговоры; вскоре появлялся граф Иван Иванович. … Чем только не делился в своей беседе покойный? Где бы он ни служил за годы моего с ним знакомства: секретарем ли Археологического Общества, в Археологической ли Комиссии, Академии Художеств и, наконец, Министром Народного Просвещения ² - все эти учреждения в ярких образах их представителей, сослуживцев или сочленов выливались в его рассказах. Характеристики многих деятелей Археологической Комиссии, профессоров Академии и т. д. запечатлены в моей памяти, как живые, благодаря его талантливым и не без юмора рассказам. Не место в настоящем воспоминании говорить о лицах (многие еще здравствуют), с которыми он работал; о его же служебно-административной деятельности я говорить не могу, не будучи с нею знаком, но, надо надеяться, что те, которые сумели оценить покойного и кому дорога память о нем, его сослуживцы по Академии, Министерству и т. д., дадут свои воспоминания о таком культурном деятеле, каким был граф Иван Иванович. Не буду также говорить о его взглядах и мнении о таких лицах, как царь Николай II, граф С. Ю. Витте и др., с которыми ему приходилось непосредственно сталкиваться, боясь, что в словах моих буду неточен, да и писать для печати его характеристики об отдельных лицах пока несвоевременно; передам только один его рассказ о художнике Василии Васильевиче Верещагине, характерный как для рассказчика, так и для Верещагина. Верещагин приехал однажды к графу в день Крещения, когда он был в Зимнем Дворце, на крещенском параде; вернувшись домой, граф встречает в кабинете Верещагина, который, якобы ослепленный блеском гофмейстерского шитья на мундире, бросается на спину с криком: вы не Иван Иванович, вы граф, мундир вам не к лицу и т. п. Граф со смехом это рассказывал, прибавив, что наши придворные церемонии его очень интересуют, как археолога, заставляя мысленно проводить параллели между выходами византийского двора и современными выходами. Об Александре II помню его такой рассказ. Раз, когда он был привезен в Зимний дворец ребенком для игры с какими-то великими князьями, его увидал Александр II, поцеловал в голову, сказав: Будь таким же, каким был твой отец (граф Иван Матвеевич Толстой ³).
    Как я выше сказал, специально нумизматические беседы мне редко приходилось вести с покойным; может быть, отчасти причиною этому было мое неумение отстаивать за разговором свои взгляды на те вопросы русской нумизматики, в которых я расходился с графом. Помню, когда в 1896 г. были напечатаны «Русские монеты до 1547 г.» ⁴, то на мое скептическое замечание (стр. 2), что «вопрос о родовых знаках на древнейших русских монетах должен подвергнуться дальнейшей разработке, при успешном окончании которой можно будет решить, верны ли выводы гр. Толстого, что древнейшие наши монеты принадлежат троим князьям» ⁵, - покойный решительно высказался за свои определения, так что к этому вопросу мы никогда не возвращались впоследствии.
    Если я не сходился по некоторым вопросам с покойным нумизматом, то этим я не хочу сказать, чтобы с его методом разработки русской нумизматики я не соглашался; характер монографий, положенный в основу его трудов очень желателен для разработки русских монет до-царского периода; практичность его особенно очевидна в таких районах древней Руси, как великое княжество Киевское и вольные города Новгород и Псков: монеты их, по внешнему своему виду, не могут быть смешиваемы с монетами других древне-русских княжеств и потому исследования о них легко укладываются в монографические рамки. Зато менее пригодны для исследования в форме монографий монеты великих княжеств Московского и Суздальско-Нижегородского; монеты их, при довольно близком сходстве некоторых типов и одинаковости имен многих князей, представляют много неясного, поэтому нумизматика обоих упомянутых княжеств должна быть разработана одновременно, на что мною и обращено внимание в «Замечаниях на статьи гр. И. И. Толстого» ⁶.
    Три первых крупных нумизматических труда графа Толстого о монетах Киевских, затем Новгорода и Пскова ⁷, обогатившие русскую науку как освещением нумизматических памятников, так и разработкой привлеченного в них материала, которого его предшественники не касались, едва ли когда-нибудь устареют, как устарели труды Сонцова, Шуберта, Сахарова и других авторов, к которым приходится обращаться только в тех случаях, когда необходимо справляться об изданных только у них монетах и т. п., но труды графа Ивана Ивановича надолго останутся нумизматам надежными руководствами как по собранному в них богатому литературному и летописному материалу, так и по тщательности воспроизведения, сравнительно с другими изданиями, рисунков монет на таблицах, вполне заменивших оригиналы. Научные качества его трудов сразу выдвинули автора в разряд ученых тружеников, подобных которому в среде русских нумизматов ранее не было. Объемистые его труды будут всегда настольными книгами всех научно интересующихся русской нумизматикой.
    Не раз говорил я покойному нумизмату о его драгоценном собрании монет до-царского периода, хранить которое под спудом, т. е. неизданным, есть «великий нумизматический грех», на что он отвечал, что издание так называемых удельных монет он оставляет до того времени, когда освободится от всех официальных должностей и посвятит себя исключительно нумизматике ⁸. Свое обещание покойный начал отчасти исполнять, напечатав в Записках Нумизматического отделения Русского Археологического Общества две монографии: о монетах Димитрия Донского и его сына Василия Димитриевича ⁹. В обеих статьях он не мог обойти молчанием моих взглядов на русские монеты конца XIV и начала XV вв.; моя точка зрения, главным образом, в вопросе о монетах княжества Суздальско-Нижегородского, существенно разнилась от выводов графа Толстого, и я решился в 1913 г., живя за границей, написать в ответ свои «Замечания» на его статьи, которые и напечатал в III томе «Нумизматического Сборника» ¹⁰. В последнее мое свидание с графом Иваном Ивановичем, покойный сказал, что непременно мне возразит печатно на «Замечания», но смерть помешала ему исполнить обещание.
    Болезнь графа, зародыш которой в нем уже таился в течение последних 4-5 лет его жизни, несомненно развилась от чрезмерной работы и неприятностей (о них он мне лично говорил), связанных с должностью петербургского городского головы ¹¹, к чему присоединились заботы о тяжело болевшей его супруге, так что в последнее мое свидание с ним 25 октября 1915 г. в санатории доктора Хрущева, близ станции Крюково по Николаевской железной дороге, я был поражен его изменившимся наружным видом, духовно же это был прежний граф Иван Иванович, не чувствовавший, что смерть уже витала над ним. В это последнее свидание я, между прочим, говорил с ним о нежелательном в научном отношении направлении русской нумизматики, принявшем вид спорта; направление это особенно ярко сказалось в учрежденном незадолго перед тем Российском Обществе нумизматов, председателем которого был избран граф И. И. Толстой ¹². Об этом Обществе я напечатал заметку в III томе «Нумизматического сборника» ¹³; только что вышедший том Сборника я привез графу, как действительному члену Московского Нумизматического Общества ¹⁴, в санаторию доктора Хрущева. Я не мог не сказать покойному, что в Сборнике напечатана заметка, отчасти его касающаяся. Статейка была вслух прочитана сыном покойного. С моими взглядами граф, по-видимому, искренно согласился. Несмотря на свое болезненное состояние, он мечтал о завершении начатого им описания византийских монет ¹⁵, а затем приняться за продолжение описания монет до-царского периода, начав с монет Василия Темного ¹⁶.
    Граф И. И. Толстой положил столько труда и средств на свои прекрасные издания, которые не позволят забыть его имя; но, независимо от этого, русское общество людей науки обязано почтить память о таком бескорыстном работнике на ученой русской ниве изданием Corpus’а русских монет до-царского периода, в основу которого должна лечь его превосходная коллекция монет.

1918 г.

А. Орешников

¹ Христиан Христианович Гиль (1837-1908), нумизмат, воспитатель И. И. и Д. И. Толстых. См.: Орешников А.В. Х. Х. Гиль (Некролог) // НС. Т. I. 1911. С. 621-624.
² К 100-летию научно-нумизматической деятельности И. И. Толстого / Публикация Л. И. Толстой // Новые нумизматические исследования. НС. Ч. 9. (Труды ГИМ. Вып. № 61). 1986. С. 176-179; Толстой Иван Иванович // Шилов Д.Н. Государственные деятели Российской империи: Главы высших и центральных учреждений: 1802-1917. Биобиблиографический справочник. 2-е изд., исправл. и доп. СПб.: Дмитрий Буланин, 2002. С. 742-745.
³ Иван Матвеевич Толстой (1806-1867), дипломат, в 1856 г. назначен товарищем министра иностранных дел, в 1865-1867 гг. занимал пост министра почт и телеграфов. См.: Шилов Д.Н. Государственные деятели Российской империи... С. 746-747.
⁴ Императорский Российский Исторический музей имени императора Александра III. Описание памятников. Вып. 1: Русские монеты до 1547 г. / Описание сост. хранитель музея А. Орешников. М., 1896.
⁵ Процитировано не совсем точно. "Желательно, чтобы вопрос о "родовых знаках" и стиле монет, разнообразие которого бросается в глаза, подвергнулся дальнейшей разработке, при успешном окончании которой можно будет решить, верны ли выводы гр. И. И. Толстого, что древнейшие наши монеты принадлежат трем князьям, или же они должны будут разделиться по количеству разновидностей родовых знаков" (Орешников А.В. Русские монеты до 1547 г. М., 1896. С. 2).
⁶ Орешников А.В. Замечания на статьи графа И. И. Толстого о монетах Великого княжества Московского // НС. Т. III. 1915. С. 171-184.
⁷ Толстой И.И. Древнейшие русские монеты Великого княжества Киевского. Нумизматический опыт. СПб., 1882; Толстой И.И. Русская допетровская нумизматика. Вып. 1: Монеты Великого Новгорода. СПб., 1884; Толстой И.И. Русская допетровская нумизматика. Вып. 2: Монеты псковские. СПб., 1886.
⁸План издания русских монет XIV-XVII вв. изложен И. И. Толстым в 1884 г. См.: Толстой И.И. Русская допетровская нумизматика. Вып. 1: Монеты Великого Новгорода. СПб., 1884. Предисловие. С. I-XI.
⁹ Толстой И.И. Деньги великого князя Дмитрия Ивановича Донского // ЗНОИРАО. Т. I. Вып. IV. 1910. С. 139-155; Толстой И.И. Монеты великого князя Василия Дмитриевича // ЗНОИРАО. Т. II. Вып. III-IV. 1913. С. 1-84.
¹⁰ Орешников А.В. Замечания на статьи графа И. И. Толстого о монетах Великого княжества Московского // НС. Т. III. 1915. С. 171-184. Работа написана в июле 1913 г. в г. Левико (Южный Тироль, Италия), где А. В. Орешников находился на лечении.
¹¹ И. И. Толстой был избран городским головой Петербурга 15 мая 1913 г. Освобожден от занимаемой должности в связи с болезнью по прошению 2 февраля 1916 г. См.: К 100-летию научно-нумизматической деятельности И. И. Толстого... С. 179.
¹² И. И. Толстой был избран председателем Российского общества нумизматов 1 апреля 1911 г. См.: К 100-летию научно-нумизматической деятельности И. И. Толстого... С. 179.
¹³ Орешников А.В. Российское общество нумизматов: Библиографическая заметка // НС. Т. III. 1915. С. 284-287.
¹⁴ И. И. Толстой был избран действительным членом Московского нумизматического общества 29 ноября 1910 г. См.: Личный состав Московского нумизматического общества на 16 марта 1915 г. // НС. Т. III. С. 334.
¹⁵ В 1912-1914 гг. И. И. Толстой опубликовал девять выпусков труда "Византийские монеты", доведя издание до императора Михаила III (856-867 гг.). В десятом выпуске, рукопись которого сохранилась в домашнем архиве семьи Толстых, описание монет доведено до императора Иоанна II Комнина (1118-1143 гг.). См.: Толстой И.И. Византийские монеты. Вып. 10 / Научный редактор В. В. Гурулева. Барнаул: День, 1991. Московского нумизматического общества 29 ноября 1910 г. См.: Личный состав Московского нумизматического общества на 16 марта 1915 г. // НС. Т. III. С. 334.
¹⁶ И. И. Толстой предполагал издать 11 или 12 выпусков труда "Русская допетровская нумизматика". Монеты Василия Васильевича значатся в этом списке под номером VII. См. Толстой И.И. Русская допетровская нумизматика. Вып. 1: Монеты Великого Новгорода. СПб., 1884. С. X.

Сокращения

ГИМ - Государственный исторический музей
ЗНОИРАО - Записки нумизматического отделения Императорского Русского археологического общества. СПб.
НС - Нумизматический сборник. М.

НАЗАД

mailto:russianchange@narod.ru

Copyright ©2006, Гайдуков П.Г., Все права защищены. Перепечатка без согласия автора запрещена.
Copyright ©2006, Gaidukov P.G., All Rights Reserved Worldwide

Webmaster Mole Man
http://russianchange.narod.ru

Спонсоры страницы: